Дрожь губ открытых замедляя,
В предсмертной прыгнувших тоске,
Она катилась, оставляя
Узоры крови на песке.
В предсмертной прыгнувших тоске,
Она катилась, оставляя
Узоры крови на песке.
Был зной, и солнце озаряло
Над пестрой, шумною толпой -
Мечеть и кружево портала
С его причудливой резьбой,
Над пестрой, шумною толпой -
Мечеть и кружево портала
С его причудливой резьбой,
И надпись над его порогом
В узорной вязи древних строк:
«Нет в мире Бога, кроме Бога,
И Магомет его пророк!»
В узорной вязи древних строк:
«Нет в мире Бога, кроме Бога,
И Магомет его пророк!»
И в этот полдень мертвый, знойный,
Миражей, снов, видений час,
Под синью неба раскаленной
Вдруг увидали сотни глаз:
Миражей, снов, видений час,
Под синью неба раскаленной
Вдруг увидали сотни глаз:
Где кровь, чернея, оросила
Измятый стоптанный песок,
Она, застынув, повторила
Рисунок четкий тех же строк.
Измятый стоптанный песок,
Она, застынув, повторила
Рисунок четкий тех же строк.
И так гласил их почерк строгий
На серой уличной пыли:
«Нет в мире Бога, кроме Бога,
И им любим Абу Али!»
На серой уличной пыли:
«Нет в мире Бога, кроме Бога,
И им любим Абу Али!»
И неподвижны стали взгляды...
Людской умолкнул разговор...
Как будто ветренной прохладой
Вдруг потянуло с дальних гор -
Людской умолкнул разговор...
Как будто ветренной прохладой
Вдруг потянуло с дальних гор -
И в этом веяньи незримом
В сознанье каждого лилось,
Что Истины, прошедшей мимо,
Над ним дыханье пронеслось,
В сознанье каждого лилось,
Что Истины, прошедшей мимо,
Над ним дыханье пронеслось,
Той, что поругана, казнима,
Толпой растоптана в крови,
Глядела в небо недвижимо
Глазами мертвой головы...
Толпой растоптана в крови,
Глядела в небо недвижимо
Глазами мертвой головы...
Люблю тебя, страна Востока,
Страна жестокой красоты,
Где сердце чувствует глубоко,
Где необузданны мечты,
Страна жестокой красоты,
Где сердце чувствует глубоко,
Где необузданны мечты,
Где, разрывая грань и меру
Неудержимым взлетом ввысь,
Безумьем становилась вера
И страстью становилась мысль.
Неудержимым взлетом ввысь,
Безумьем становилась вера
И страстью становилась мысль.
О, передай в наш мир холодный,
В наш Запад трезвый и скупой,
Своей мечты полет свободный
С его причудливой игрой,
В наш Запад трезвый и скупой,
Своей мечты полет свободный
С его причудливой игрой,
Влей нам в дряхлеющие жилы
Свою расплавленную кровь,
Чтоб с нею обрели мы силы
На ненависть и на любовь!
Свою расплавленную кровь,
Чтоб с нею обрели мы силы
На ненависть и на любовь!
Лидия Бартольд 1934 г.
